ПУБЛИКАЦИИ
В ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ЖУРНАЛАХ
«ДРУЖБА
НАРОДОВ» публикует
новые произведения писателей и поэтов России, стран ближнего и дальнего
зарубежья.
№5,
2006
ГУЦКОЙ
Д. Ева не нужна : рассказ
Автор рассказа известен тем,
что в 2005 год получил премию “Букер – Открытая
Россия” за лучший роман года.
ПИСЬМЕННЫЙ
М. Литературы русской история :
повесть
Жизнь провинциальных
литераторов. Только какому-нибудь столичному снобу она может показаться стоячим
болотом или же тихим омутом. Однако известно, какого рода создания водятся в
тихих омутах. Амбиции, самолюбия, страсти, графомания, высокое искусство,
зависть, ушибленность вечными вопросами бытия – все
здесь сплетено и перепутано в клубок. Соответственно – и у автора: юмор, ирония
и даже сарказм граничат с неподдельной
боль
ХАЗАНОВ
Б. Апостол : повесть
Посвящаю
эти записки памяти Косьмы Кирилловича Тереножкина, много лет отдавшего изучению религиозного
фольклора северо-западной России. Пользуясь случаем,
хочу напомнить об одной из главнейших идей моего учителя. Особый аспект
исследований К.К. Тереножкина состоял в том, чтобы
попытаться отыскать в духовных песнях, легендах, местных преданиях и поверьях
то, что он называл реальной основой. Он был убежден, что источником самых
причудливых повествований всегда служат истинные происшествия. Другое дело, что
действительность преображена фантазией сказителя и традициями народного
творчества. Задача исследователя — снять эти наслоения, подобно тому как реставратор снимает одну за другой позднейшие записи
со старинной фрески.
КУРАЕВ
М. Осторожно, Кукуев! Сентиментальное
путешествие
Продолжение,
начало см. №4, 2006.
РУДАЛЁВ
А. Обыкновенная война
Молодой
критик о молодой “военной прозе”:
“Полноценной
и самодостаточной литературы о чеченской кампании еще
нет – только первые ростки. Нет попросту потому, что еще не исчерпан сюжет этой
войны. Нет уверенности ни в чем, даже в том, что она происходит на самом деле. И
опыта анализа этой войны тоже нет. Лишь вступающая в конфликт со здравым смыслом
эмпирика, с одной стороны, и политические спекуляции, где нет места конкретной
судьбе, ощущениям, переживаниям частного человека, — с другой. В прозе сюжет
этой войны строится из коротких повестей и рассказов, которые могут сложиться в
циклы”.
«ЗВЕЗДА» -
старейший петербургский ежемесячный
литературный журнал традиционно уделяет большое внимание публикациям из русских
и зарубежных архивов, историческим материалам.
№5,
2006
ПОПОВ В. Горящий
рукав : повесть
Повесть
- воспоминания о главных событиях в жизни писателя. «Любой человек, живущий на
земле, - писатель. Надо не только прожить свою жизнь, но и запомнить ее,
полюбоваться - или оправдаться. Никто не упускает такой возможности и вечером
перед сном выстраивает прожитый день по-своему, вспоминает, как он попал в
западню, но выбрался, как мог сподличать, но не сподличал, как сначала
проигрывал, но потом собрался и победил. Обидно засыпать, а тем более - умирать,
не прочувствовав, не полюбив и не оправдав свою жизнь. Любой человек -
писатель.»
КАПУСТИНА
В. Ветер в голове :
рассказ
Маленький рассказ о безответной любви.
КРАЛЛЬ
Х. Успеть
до Господа Бога \ пер. с польск. Н. Папчинской
Автор
описывает различные на первый взгляд вполне обыденные события, но тем и страшнее
они потто как происходят во
время Второй мировой войны в
Польше.
ТРАВИН
Д. 1992: Другая жизнь. 1993: Малая октябрьская революция
Заметки
о двух годах 1992 и 1993, о том, как мы жили в эти годы, во что верили и к чему
стремились. И сейчас, кажется что события, описываемые в них, происходили не с
нами и были в другой жизни.
«ЗНАМЯ» публикует не только
признанных мастеров, но и прозу и поэзию молодых писателей, которых критика
называет будущим русской литературы.
№5,
2006
ЮРЬЕНЕН
С. Суоми
Сергей
Сергеевич Юрьенен родился в 1948 году во
Франкфурте-на-Одере (советская зона оккупации Германии), жил в Ленинграде,
Гродно, Минске, Москве. Учился в БГУ и МГУ им. Ломоносова. Работал в
журнале “Дружба народов”. Был членом Союза писателей СССР. В 1977 году получил
политическое убежище во Франции. Больше четверти века работал на радиостанции
“Свобода”. Кроме Парижа, жил в Мюнхене, Лондоне, Мадриде, Праге. С 2005 года в
Америке — Нью-Йорк, Вашингтон. На Западе и в России изданы романы Вольный стрелок, Нарушитель границы, Сын Империи, инфантильный роман,
Сделай мне больно, Беглый раб, евророман, Дочь
генерального секретаря, Фашист
пролетел.
“Суоми”
Сергея Юрьенена - семейная хроника на фоне жизни
послевоенного Ленинграда.
БУЗУЛУКСКИЙ
А. Повесть о Михаиле Петровиче
Как признается сам автор, ― это рассказ о
маленьком человеке, который «с удовольствием ощущает себя среднестатистическим,
любит, когда его называют маленьким, но совершенно отказывается считать себя
таковым в глубине души».
САВЕЛЬЕВ
И. Вельская пастораль :
рассказы
В данных рассказах трагедии
встроены в унылый быт и участниками ужасных событий трагедиями не
воспринимаются, а это, пожалуй, страшнее всего: грабеж, и убийство, и утрата любимой, всё тонет в постылых буднях, стирая личности
до рабского состояния.
ФИЛАТОВА
М. Милые люди : рассказы
Два рассказа объединены в
цикл “Милые люди”. Первый рассказ написан в виде письма, в котором два
персонажа ― автор, прислуга в доме
нового русского из бандитов и, естественно, сам бандит. Героиня другого дачная
соседка, добрая и непроходимо глупая Людмила Сергеевна так умеет
посочувствовать, что никто не знает, как отделаться от ее вздохов и бестолковых
советов.
ХУСНУТДИНОВА
Р. Рассказы
Представленные в журнале рассказы Розы
Хуснутдиновой поэтичны, несмотря на мрачноватый быт,
из которого извлечена лирическая нота: неудавшийся натюрморт и невеселые
дорожные впечатления, умирающая деревня, встреча двух невезучих людей, бомжа
Руслана и матери-одиночки Людмилы…
ЛУГОВСКОЙ
В. «Мир вцепился в мое сердце, как рысь» :
Письма
1920 - 1930-х годов \
предисловие
и публикация М. Ногтевой, послесловие Л.
Шерешевского.
Письма
известного поэта Владимира Луговского жене Тамаре
Груберт 1929―1930 годов и адресованное литературным начальникам А.Фадееву и П.Павленко
в
«ИНОСТРАННАЯ ЛИТЕРАТУРА» - ежемесячный
литературно-художественный журнал, публикующий переводы на русский язык
произведений современной мировой литературы
№5, 2006
БАКЛИ КРИСТОФЕР Флоренс Аравийская : роман \ пер.
А.Геласимова
Само
название романа отсылает к истории полковника Лоуренса
Аравийского, оксфордского выпускника, специализировавшегося на
истории крестовых походов… а во время Первой мировой
войны возглавившего арабское восстание против турок (знаменитый фильм о Лоуренсе Аравийском с Омаром Шарифом вы все,
конечно, помните). Лоуренсу удалось поистине
невозможное — с горсткой бедуинов отрезать от Турции арабский Восток, разбить
хорошо обученную и вооруженную армию противника, и наравне с королями и премьер–министрами принять участие в дележе мира на
Версальской конференции. Не удалось ему иное – убедить своих союзников выполнить
обещания, которые те столь щедро раздавали в разгар войны. Лоуренс мечтал о едином арабском государстве на Востоке – и
едва успев вкусить плоды победы, он понял, что всякая победа тут же
оборачивается крахом надежд…
Сюжет
романа “завязан” не только на историю Лоуренса
Аравийского, но и на аристофановскую “Лисистрату”. Сотрудница Госдепартамента США, вдруг
лишившаяся своего места в силу того, что в экстремальной ситуации
руководствовалась не соображениями политической целесообразности, а простой
человечностью, объявляет свой собственный крестовый поход против “восточной
жестокости”, царящей в условном арабском эмирате под названием Вассабия. Героиня решается развернуть на арабские страны
телевещание, ориентированное на… женщин, ибо в эмансипации женщин она видит
“средство достижения долгосрочной политической стабильности на Ближнем Востоке”.
У нее подбирается весьма своеобразная команда: “громила
из спецслужб, продажный пиарщик и недоделанный чиновник МИДа”. И вот этой
безумной “великолепной четверке” удается перевернуть с ног на голову всю
современную политику… Читать это – очень смешно. И –
грустно…
ПИНТЕР Г. Былые времена : пьеса \ пер. А. Ливерганта
В
пьесе Нобелевского лауреата
действуют муж, жена и подруга жены, которую та не видела с юности, – и вот она
приезжает в гости… “Прошлое – это чужая страна, и в ней другие законы…” Трое людей вспоминают прошлое. Вернее – пытаются его
вспомнить. Но оно расползается, как ветошка, превращается в
ничто: герои судорожно пытаются нащупать какие-то точки соприкосновения –
ведь когда-то же они были! – однако все оказывается тщетно: прошлое у каждого
свое, и каждый обречен пребывать в нем, как в одиночной камере. Не в последнюю
очередь и потому, что в прошлом у каждого есть свое преступление, о котором он и
не подозревал: предательство ближнего нормами уголовно-процессуального кодекса
не описывается… “Былые времена” написаны Пинтером в
ВАТ
А. Мой век : Устные
мемуары. Фрагменты книги. Предисловие Чеслава Милоша
Публикация
больших фрагментов книги воспоминаний одного из крупнейших польских поэтов Александра
Вата “Мой век” (перевод Н. Каменевой). Книга эта явилась на
свет благодаря усилиям Чеслава Милоша, который в течение нескольких
месяцев записывал свои беседы с Александром Ватом на
магнитофон, а потом, вместе с вдовой поэта, подготовил текст
для издания.
О
масштабе фигуры Вата (1900 – 1967) и трагичности его жизни можно судить даже по
скупым строчкам биографии:
Родился
в Варшаве. По окончании гимназии (1918) изучал философию в Варшавском
университете. Первая книга выходит в
«НОВЫЙ МИР» публикует
художественную прозу, стихи, очерки, исторические материалы,
мемуары.
№5,
2006
ПОПОВ В. Комар живет
пока поет :
повесть
Продолжение
поповской Йкнапатофы с ново-русским Питером и дачными
предместьями, неукротимым папой, терпеливой женой Нонной, писательскими радостями и огорчениями, - с
обыкновенной жизнью, которую не первый год пишет почти с натуры, любовно и
иронично, пишет с холодком “экзистенциальной сокрушенности”, внутри которой и
отвращение от жизни и любование ею, один из самых оптимистичных писателей в
нашей сегодняшней литературе - “Как мне нравится наша
квартира!
Особенно когда нас там нет. Как раз сейчас всю ее залило солнцем. Вздохнул,
взвалил на спину узлы и, шелестя ими по стенам, спустился. Нонна как раз вела под ручку отца — он шаркал ногами очень
медленно. Отвык выходить. Его могучий лысый кумпол
свесился и раскачивался. Да! Пока свежий воздух не слишком хорошо действует на
него! Впрочем, какой тут воздух — один угар!”
Василенко
С. Город за колючей проволокой :
рассказ
Рассказ о том, как автор
снимает фильм в городе своего детства, когда-то, в прошлой жизни,
принадлежавшего к элитным городам советского военно-промышленного комплекса, и в
котором повествователь пережил одно из самых страшных потрясений в своей жизни –
начало атомной войны, которая, как участники тех событий, узнали чуть позже так и не началась.
Винер
Ю. Место для жизни. Квартирные рассказы
Повествование,
заплетенное из восьми рассказов про “обычный” - “совершенный молодым арабским
самоубийцей (такое в те дни случалось у нас часто)” - взрыв в одном из кварталов
Иерусалима у крыльца маленькой кондитерской.
Погибли три человека, было разрушено помещение кондитерской. Каждый из
составивших этот цикл рассказов содержит историю одного из оказавшихся на этом
месте - во время взрыва или позже - людей. Рассказы про
“житейское” - про супругов, собиравшихся до взрыва развестись, про кондитера,
которому взрыв этот помог осуществить мечту о расширении своего дела; про
женщину-психолога из России, которая дома в мирной спокойной жизни мучилась
ощущением тревожной зыбкости своего существования и неожиданно обрела покой в
неспокойной израильской жизни, а взрыв сделал этот покой незыблемым; и
про многое другое. “Обыкновенная” проза о Божьем промысле.
"Милый
Барбарис!..."
Письма И.А. Бунина и А.И. Куприна в дневниках Б.А. Лазаревского.
Из
архива писателя Бориса Александровича Лазаревского
(1871 — 1936), хранящегося в Праге -
“Париж,
21 июня
Ты
плавал, Борис, на пароходах? Ты слыхал иногда ночью
дикий женский крик на палубе для простонародья: Батюшки! Да никак меня ебуть??.
Вот
так-то и я — мужчина — только теперь догадался, что и со мной проделывают такую
же штуку! Моим именем пользуются, под меня [нельзя же обойти] берут деньги, а
мне самому скоро предложат чьи-нибудь поношенные штаны, и ведь, чем черт не
шутит, придется взять.
Понимаешь
ли Ты, каким влиянием я пользуюсь? Обратись — или я от
Твоего имени обращусь — к Милюкову, Чайковскому, Бунину, Миронову, Дусану. Мое слово ничего не весит. И basta cosi.
Благословляй
свою судьбу ежедневно в часы намаза, во время колокольного звона, во все минуты
дня и ночи. Париж прекрасен? Прекрасен. Французы милы? Бесконечно. А вот
эмиграция, да еще в горьком парижском отстое…”, - А.
Куприн
«ОКТЯБРЬ»
знакомит с лучшими
новинками российской прозы и поэзии, произведениями русского
зарубежья.
№5,
2006
ХУДИМОВ
Б., КУДРИН О. Про Василия, Воду и Жид-рыбу :
пьеса
Сюжет
пьесы, с истинно нашей широтой соединивший в себе сказку о том, как Вася-дурак за мудрой Варварой и чудом ходил, и апокриф о
сотворении мира. Причем и каноны сказки, и элементы мироздания вычленены из
своего органичного бытия и высушены до понятийных сущностей. Из которых можно составить сюжет, парадокс, абсурдную пьесу,
энциклопедию русской жизни. Движение от простейших логических хохм к сложным
философским архетипам – завораживает. Путь из мира семьи, мира
утвердительностей, которые мастерит отец-Сотворитель,
в мир отрицательностей “Там, Где Ничего Нет”
демонического дяди Степана становится для главного героя путем познания. Суждено
познать ему и драму самого познания, и женскую любовь, и происхождение Воды, и
бесстрашие. Спасти девицу и обрести магических друзей. И
каждый раз, остановленные в чтении его и собственным “почему?”, мы будем
обнаруживать себя на проложенном лукавыми соавторами перепутье:
“Останешься – узнаешь. Останешься?”.
БАЖЕНОВ
М. Heppy
Hour
:
повесть
Незамысловатая
интрига, развернувшаяся в стенах новомодного китайского отеля наших дней, где
налицо все составляющие хорошего детектива: проститутки, тайный шпион в
отставке, кафкианский полицейский, определяющий вину
какими-то нигде не виданными способами, – все это присутствует в данной повести.
Но есть в нем и чисто “здешнее”, не переводимое в иную культуру: например, песни
Высоцкого, которые флиртующий с официанткой агент пишет ей иероглифами на
салфетках. Одно произнесение фамилии легендарного барда на китайский манер чего
стоит: Фу-со-сы-дзи!
ЗАЯКИНА Н.,
ГЛУШКОВА Л. Н.
Наш алфавит : рассказы
В представленных рассказах
двух актрис прежде всего привлекает живая простодушная
повествовательность. Кажется, будто тебе просто рассказывают из-жизненную сказку. Сюжетный повод здесь притворяется, что
он не при чем в развязавшейся подспудно драме: подумаешь, юбилей старого актера,
или учебный спектакль, или ожидание поезда, или – как в самом первом рассказе
Натальи Заякиной “Абрикос”
– парочка подростков рядом на скамейке. Но, прислушавшись вместе с рассказчицей
к болтовне недоженщины и недомужчины о недоперсике, мы с
удивлением узнаем, что абрикос – повод не к шуму из ничего, а к выражению и
омоложению чувств.
Это
действительно последние назидания, полученные юным Николаем перед вступлением в
новую, полную соблазнов жизнь. От кого же полученные?
Такое впечатление, что от себя же самого, только уже давно выросшего и,
возможно, осознавшего всю тщетность этих назиданий. Что, однако, не отменяет их
пленительной фантазийной прелести.
ГЛАГОЛЕВ И. Десять нот веселого
блюза : маленькая повесть
Сюжет
повести образовало одно, точечной длины, событие – юноша и девушка случайно
встретились и произнесли: “Привет”. Для героев только это событие навсегда
доподлинно и реально, тогда как мы вслед за автором отбегаем от места-момента их
встречи за шаги и минуты, за годы и километры. Так вступают в борьбу эстетически
несовместимые числа и чувства, статистика и поэзия. Лирическое начало, впрочем,
побеждает: сухая твердость подсчетов и фактов, вмешавшихся в эту историю любви,
на деле не мешает ей, а поддакивает ее судьбоносности. Утверждает неслучайность того точечного пересечения встречи…